Hunger game don’t give a damn! Рецензия на фильм «Голодные игры. Сойка-пересмешница. Часть 2»

Как у героев всем известного фильма, у нас есть традиция: каждый год, 21 ноября, мы с друзьями ходим… Нет, не в баню! В кино.

Каждый год аккурат к моему дню рождения в прокат выходит нечто эпично невразумительное, сравнимое с зубной болью или с тем ощущением, когда лежишь связанный на полу, а садовый гном-убийца пытается прикончить тебя монотонными ударами гипсокартонным молотком по темени – недостаточно чтобы умереть, но вполне достаточно чтобы рехнуться.

Началось все с «Сумерек». Те смелые люди, которые еще посещали эти изощрено-садистские дни рождения, вздохнули с облегчением когда «сага» закончилась. Но не тут-то было. Достойный ноябрьский преемник не заставил себя долго ждать. Добро пожаловать на занудные игры!

Четыре части, четыре года – это срок. За это время Дженнифер Лоуренс, исполнившая роль Китнисс Эвердин, превратилась из начинающей в состоявшуюся актрису. От этого финальная часть «Голодных игр» выглядит еще более абсурдно и смешно. Дженнифер тесно. Она переросла весь этот детсад, и ее актерский багаж особенно заметен на фоне блеклого уныния остальных.

www.kinopoisk.ru

В картине много отличных актеров – Филипп Сеймур Хоффман, Джулианна Мур, Вуди Харрельсон –, но они здесь как свадебные генералы: что-то говорят, куда-то идут и этим ограничиваются.

Вообще тенденция последних двух картин – это отсутствие всякого действия. Бесконечные проникновенные диалоги при полном отсутствии внятной драматургии создают эффект, который пора изучать психологам – коллективный сон, платный сеанс анабиоза.

В чем же причина, что при таком актерском составе и неплохих режиссерах средней руки Гэри Россе («Большой», «Фаворит», «Плезантвилль») и Френсисе Лоуренсе («Константин», «Воды слонам!») получилось так ужасно?

Основная причина в самом концепте подростковой антиутопии. Маразм здесь в основе общества. Почему дистрикты вообще до этого терпели унижения со стороны Капитолия и отдавали своих детей на верную смерть? Зачем голодные игры Капитолию в принципе? Они больше разжигают ненависть, а не вселяют страх. И такие «Зачем?» повсюду, во всех частях фильма. Обидно, что сам формат антиутопии позволяет поднять и обсудить очень серьезные и интересные вопросы глобального толка: место человека в обществе; взаимоотношения общества и государства; истоки, причины и следствия тирании. Эти темы позволяют установить обратную связь со зрителем, заставляют думать, а если история будет убедительно и внятно рассказана, так это еще и чему-нибудь научит.

Примеров качественной антиутопии предостаточно. Это и «Бразилия» Терри Гиллиама, и «1984» Майкла Рэдфорда. Видимо суть кроется в приставке «подростковая». «Холодные игры» - это не высказывание на тему, а холодный расчет кассовых сборов. Целевая аудитория определена четко и большего не надо. А ведь зачин был и сохранялся до последнего фильма: влияние и роль пропаганды, оставаться ли человеком или превращаться в зверя, влияние приобретенной власти на человека и трансформация его ценностей. Все сколько-нибудь важное, правильное и интересное в фильме тонет в часах бесконечных диалогов, неразработанных персонажах и дырах в сюжете. И не было бы вопросов к фильму, если бы он не ставил перед собой такие глобальные вопросы, а был бы просто динамичной и яркой жвачкой. Но в картине есть вызов, есть попытки влезть в чужую весовую категорию при полном отсутствии вышеупомянутой динамики, которые заканчиваются провалом, а мост в Жвачкаляндию уже сожжен.

И что дальше? Квазигент? Ноябрь покажет. 

1 из 5

Día de Muertos. Рецензия на фильм "Спектр"

2 ноября 2015 года. Толпа людей заполонила улицы Мехико. День мертвых – большой праздник, посвященный памяти умерших, и карнавал как раз в разгаре. Среди снующих туда-сюда людей стоит человек и за кем-то наблюдает. С ним женщина. Оба они в макабрических костюмах, словно готовые к пляске смерти. И вдруг мертвец замечает искомый объект – мужчину в белом. Затем смотрит на свою спутницу. Та кивает. Они направляются в ближайшее к ним здание, поднимаются на лифте, проходят по коридору и заходят в комнату. Мертвец снимает маску, и фоном начинает звучать до боли знакомая мелодия. Перед нами предстает Бонд, Джеймс Бонд. Женщина с неприкрытым вожделением падает на постель. Тем временем Джеймс, окончательно избавившись от карнавального костюма, выходит на балкон. Перелезает через ограду, отделяющую кромку балкона от крыши. Проходит по одному зданию, перепрыгивает на другое и занимает огневую позицию.

Склейка!

С этого бодрого кадра и начинается 24-ый фильм бондианы. С 1962 года мир наблюдает за приключениями агента 007. Впору вписывать Бонда в исторический контекст и плодить монографии и диссертации. За время существования серии сменились эпохи, поколения людей. Государства падали и восставали.  И фильмы о Бонде были подвержены тем же законам мироздания. Менялся киноязык, трансформировался герой. Что же сейчас происходит в общемировой парадигме, что бондиана стала тем, чем она стала? А может немного снизить уровень пафоса и пессимизма и предположить, что агент 007 просто вывалился из этого поезда истории, проиграл, его вышвырнули прочь, и он лежит где-то на железнодорожной насыпи с трещиной в черепе?

http://moviepilot.com

В 2006 году режиссер Мартин Кэмпбелл и Дэниэл Крейг, пришедший на смену Пирсу Броснану, изменили Бонда до неузнаваемости. Разворот на 180 градусов, и это было по-настоящему интересно. Примечательно, что именно Кэмпбелл снял «Золотой глаз», первый Бонд для Пирса Броснана, который тоже стал вехой в серии. Хотя, на мой взгляд, не очень удачной. Тогда агент 007 окончательно превратился в самоироничного, почти комичного и совсем не реального героя. В каждой последующей картине все эти качества росли в геометрической прогрессии, пока Кэмпбелл не вернулся и не снял «Казино рояль». К сожалению, это была лишь вспышка, которой не суждено было развиться. Даже отличный режиссер Сэм Мэндес, прославившийся замечательной оскароносной картиной «Красота по-американски», не смог реанимировать пациента. Он точно пытался. От сюда в «Скайфолле» столько фрейдистских мотивов касательно М., но это не сработало.  В «Спектре» он уже опустил руки и пустил все на самотек: актеры делают то же самое, что и в других фильмах, машины и прочие объекты движимого и недвижимого имущества по-прежнему взрываются. Все это потеряло хоть какую-то толику смысла и наличие драматургии, что неизбежно повлекло за собой абсолютную потерю интереса к происходящему на экране.

Символичен в контексте эволюции Бонда "крейговского" периода и злодей, в исполнении Кристофа Вальца, который стоит на вершине огромной преступной организации и в подчинении у которого были злодеи предыдущих частей бондианы. На деле он не источает абсолютного зла даже на фоне Матье Амальрика, не говоря уже о Бардеме. Вальц здесь лишь очередной Вальц в очередном фильме, в котором играет Вальц. 

В итоге серия о Джеймсе Бонде, агенте 007, в своей беспомощности и нелогичности пришла к логическому финалу – прологу «Спектра» - дню мертвых, когда души умерших посещают родной дом. Видимо и нас посетил мертвец, хоть и не 2 ноября.

2 из 5

Кто вы, мистер Балджер?

Некоторым режиссерам, бесспорно, везет на превосходные актерские ансамбли, и иногда это выстреливает (примером могут послужить теперь уже выдающиеся единицы современности Дэвид О. Рассел или же Дэвид Финчер), а иногда так и остается в зародыше. Скотт Купер из тех, кому повезло, но кто так и не смог ничего с этим везением сделать. Причин может быть много в частности: режиссерская несостоятельность или попытки прыгнуть выше головы при полном отсутствии опыта, но факт остается фактом.

Дебютный фильм Купера «Сумасшедшее сердце» держался исключительно на Джеффе Бриджисе, который справедливо получил Золотой глобус и Оскар за лучшую мужскую роль. Вторая картина режиссера – «Из пекла» - держалась на Кристиане Бэйле и других актерах. И вот теперь третий фильм автора – «Черная месса» - с превосходным актерским ансамблем и, как и в предыдущих случаях, абсолютной пустотой внутри. Автору просто нечего сказать. Сухой, монотонный фильм с рваным ритмом, от которого веет режиссерской неопределенностью.

Оправдать Купера нечем – история Уайти  Балджера в умелых руках могла бы расцвести. Сама мысль о том, что столько человеческих жизней унесло какое-то феерично абсурдистское поведение ФБР, будоражит. Именно они создали монстра и дали ему «зеленый свет». Но акцента на этом нет. Центральным это в сюжете не является.

Целая куча персонажей в фильме просто существуют как отдельные единицы (особенно это касается женского состава) и никак не двигают сюжет. Все как будто вырвано из контекста. Центральная фигура фильма, - Балджер в исполнении Джонни Деппа, так и остается загадкой. Вроде есть указание на человечность хотя бы по отношению к семье, но это так и остается намеком. Он симпатизирует ИРА, но это тоже упоминается вскользь. Одна единственная характеристика, которая остается после двух с лишним часов просмотра – Уайти ненавидит  «крысятничество» и за это молниеносно карает. Что-то маловато!

Что же касается Джонни Деппа, то сложно оценить, как он справился с ролью. Обилие грима сужает актерскую свободу, и волей неволей закрадывается сомнение, что природа зловещего и опасного образа кроется вовсе не в перевоплощении и актерском мастерстве. Не говоря уже о том, что местами Балджер вызывает жгучие ассоциации со Шляпником из «Алисы в стране чудес» Тима Бертона.

Вторая центральная фигура фильма – агент ФБР Джон Конолли в исполнении Джоэла Эдгертона – самый интересный и яркий персонаж фильма. Он всеми правдами и неправдами пробивается по службе, раз за разом настолько сильно убеждая себя в правильности происходящего, что даже коллеги верят в те абсолютно несостоятельные аргументы, которыми он обосновывает сотрудничество с Балджером. Он – агент ФБР, основа мировоззрения которого законы улиц, где предательство – табу. Это самый цельный и наполненный персонаж фильма.

Все остальные актеры хороши, но живут какой-то своей жизнью. Все по верхам, все скользь. Броуновское движение, калейдоскоп образов и характеров, которые никак не хотят организоваться в нечто цельное.

Зияющая пустота правит бал на черной мессе.

2 из 5